by yeo

«Йео, дорогой. Забери меня отсюда, пожалуйста.

Я все думал, как бы донести-то до тебя эту мысль, не сложную, в общем-то, не сложную мысль, йео, о том, что мне здесь очень очень плохо.

Вот ты читаешь все книжечки свои, все вычитать там хочешь что-то такое, не знаю, оправдательное может быть? А мне здесь просто очень очень плохо, и почему я должен выдумывать события какие-то, чтобы просто позвонить тебе, почему я должен замаскировывать эту простую в сущности мысль, всем всем понятную, ну не прячься ты от меня, слышишь, просто я хочу сказать тебе, йео, что мне очень плохо, вот и все. Слышишь? Слышишь ты или нет? Я просто хочу услышать в ответ, что ты слышишь меня, просто хочу услышать в ответ.

Ветер поднялся сегодня. Жуткий. Многие боялись выйти во двор, а я стоял и смотрел, как деревья гнутся во все стороны, как их мотает, сгибает, косматые головы ихние, будь я великаном, я бы трепал их по головам как лохматых собак, но я смотрел, как небо темнеет, и синева была такая красивая и загадочная, что я думал, вот ведь и раньше было так, йео, дорогой ты мой, ведь и раньше было так, помнишь? синева эта, проблески эти, густота облаков между туч, и словно кистью водит, синевой этой прямо по душе моей, и слезы просятся наружу все, а эти кричат мне, что пора уходить, а я не могу оторваться от неба этого, от ветра, от запаха этого свободного, от ощущения грандиозности всего, от ощущения конкретности своего существования мимолетного, но вдруг так явно осязаемого. И я не пошел к ним, йео. Я не пошел.»

«Куда уводят мечты» Джексон был индейцем только на четверть. Вышло так, что его бабушка поддалась уговорам одного южанина и сбежала с ним во Флориду, а потом, когда деньги, сэкономленные, подаренные, заработанные ей за всю недолгую жизнь, кончились — вышла за него замуж и прожила счастливо до самой своей смерти. «Куда уводят мечты» Джексон очень любил свою бабушку.

Кто и когда дал ему это имя — никто уже и не помнил. «Куда уводят мечты» просиживал целыми днями в кафе «Плач Моисея» и читал все, что попадалось под руку. Любовь к чтению перешла ему по наследству от матери. Вообще, все качества, и духовные, и физические, по крайней мере те, которые он смог вычленить, перешли ему от кого-то, и ему самому не принадлежали. Любовь к чтению досталась от матери, длинные жгуче-черные волосы от бабушки, простодушность, граничащая с наивностью, от деда, стальные мыщцы и крепкая хватка от отца. Что же из всего того клубка пристрастий, наклонностей и предрасположенностей было изначально его, «Куда уводят мечты» Джексона — он не знал.

Как последний представитель племени Шауни он получал пособие Международного Фонда Помощи Коренным Американцам, возглавляемого неким Пэтом Моррисом. Кроме самого мистера Морриса в штате Международного Фонда Помощи Коренным Американцам числился только пес Томагавк и чернокожий уборщик Рональд Дуэйн. Штаб-квартира Фонда располагалась рядом с Минскоф Театром на Тайм Сквер, где у Дуэйна был пожизненный абонемент на мюзикл «Король Лев», которым он так ни разу и не воспользовался. «Успеется, господин Моррис», говорил Дуэйн, когда начальник начинал дружески укорять его. «Но ты ведь мечтал сходить на него, сколько я тебя помню, смотри, снимут с показа, будешь потом локти кусать». «Локотки далеко у меня, господин Моррис )», смеялся Дуэйн, «так просто не укусишь ))». «Так о том и поговорка, Рони». «Шутник вы, господин Моррис )».

На какие деньги существовал этот Фонд — неизвестно.

Раньше, до того как Пэт Моррис присвоил ему привилегированный статус «Последнего из Шауни», «Куда уводят мечты» Джексон работал в бригаде строителей под руководством Сухопарого Смита. Сухопарый Смит был высоким, худощавым черным евреем, и его не любили ни те, ни другие, особенно после того, как Вилли Пеп выставил его посмешищем в 8-раундовом бою в Мэдиссон Сквер Гарден. С тех пор Сухопарый Смит строил мосты.

В бригаде Джексон считался хорошим, надежным работником, и Смит доверял ему ответственные задания. В обед ребята любили подшучивать над «Куда уводят мечты», но шутки никогда не заходили так далеко, чтобы стать действительно обидными. «Куда уводят мечты» Джексон и не обижался.

Начав получать пособие, он уволился с работы и взялся за самообразование. Подписался на литературные и научно-популярные издания, стал ходить в библиотеку и на частные лекции в Музей Изобразительных Искусств. Пару раз и сам брался за краски. Говорили, что получалось у него неплохо.

Однажды осенью «Куда уводят мечты» зашел в кафе «Плач Моисея», осмотрелся, сел за столик у окна, и остался там до самого вечера. Уже через неделю сидящий в углу индеец стал такой же неотъемлемой частью кафе, как и фотография с автографом Марселя Сердана на стене.

Зимой «Куда уводят мечты» ходил в зоопарк и смотрел на зверей. Больше других он любил снежного барса по имени Джон. О том, что барса зовут Джон, он знал от сотрудника зоопарка, обходившего вольеры с кормежкой. «Ну как ты, Джонни-бой?» говорил сотрудник голодавшему уже неделю барсу. «Сегодня будешь кушать? Давай, приятель, не кочевряжься» Но Джонни даже не смотрел в его сторону. «Да привезут его скоро, Джонни. Давай, малыш, перекуси чуток. Полечат и привезут» Сотрудник зоопарка вздыхал и говорил «Я оставлю здесь тогда. Поешь, когда захочешь». Но барс продолжал смотреть куда-то вдаль.

Как-то утром «Куда уводят мечты» обнаружил, что дверь «Плача Моисея» закрыта. Он постучал в стекло и, прищурившись, пытался разглядеть, есть ли кто-то внутри. Постояв еще немного, он вернулся домой. И на следующий, и через день, дверь оставалась закрытой.

Наступило лето. «Куда уводят мечты» Джексон собрал все свои немногочисленные пожитки в чемодан, проверил еще раз библиотечную карточку (во всех графах возврата стояли размашистые подписи миссис Эдельман), посидел немного в опустевшей комнате и отправился на вокзал.

На повторный вопрос продававшей билеты мексиканки он ответил еще более долгим молчанием. Очередь теряла терпение.

Исполнительницы кантри такие красивые… Серьезно, вбейте в поисковик, полюбуйтесь, это феномен какой-то. Плюс к этому все незамужние, блондинки все с шикарными шевелюрами, а если попадается брюнетка, то она еще краше. О чем поют не знаю, наверно что-то типа «я надела свои рваные джинсы и рванула в нью орлин», кто слушает текст, когда поют такие красавицы?

Комментов нет, просмотров нет, что ж это за сайт-то такой? Сидишь как в какой-то палате для псих-больных и…

«ну опять началось» «сестра, опять началось» «ох, что, неужели опять?» «да, все признаки на лицо» «вы увеличивали дозу успокоительных?» «многократно» «многократно, сестра» «ну я не знаю что делать» «но вы же понимаете к чему это идет?» «да знаю я, прекратите эти намеки» «…» «сестра?» «да?» «вы поете кантри?»

Когда песня закончилась, я попросил папу поставить кассету с начала, и с середины первого куплета, с той самой фразы, на коричнево-зеленом фоне пролетавшего в окне парка я видел как смотрю на нее, и понимаю, что она согласится и ждет, как подхожу и говорю прямо в глаза, как мы выходим к центру и начинаем перетаптываться по кругу.

За пару минут до этого Щульц натаскивал меня в туалете «берешь за талию и просто переминаешься с ноги на ногу» «и все?» «да». Не знаю чего я ожидал, не бальных па конечно, но вот так вот просто «берешь за талию и просто переминаешься с ноги на ногу»? Как же паскудно было выяснить годы спустя, что и остальное делается так же просто.

Гугл спросил меня «о чем сайт, йео?» Вот вопрос, подумал я, как тут расскажешь в двух словах? Я приготовился уже к мучительным поискам нужных фраз, как вдруг на ум пришло «экзистенциальный блог о видео-играх, вот что это такое». «Так и запиши» сказал я Гуглу, но он уже был далеко, и мобильника в моем кармане не было… Спиздил мобильник, с горечью подумал я.

Вся эта СЕО-оптимизация довела меня до того, что я измарал черновик подзаголовками, и сложил предложения так умело, что чуть самого не затошнило от прилизанности текста. Нужно ведь что? Подзаголовочки, картиночки с подписями, выделенные крупным шрифтом цитатки — вот вам уже и другой уровень, вот уже и не стыдно людей приглашать.

А потом мне стало стыдно от такого подхода.

Смех в том, что на меня и самого все это производит впечатление. Шарился тут по инету в поисках хороших примеров, и поймал себя именно на этом. Внешний вид. Если постильнее, да попортальнее, то и ожидание сразу выше, сразу мол «о! это серьезные ребята, с наколеночными опусами сюда лучше не соваться». Сразу, как говорил нц, понятно за что надо донатить, а у вас мол что? как с батей в квейк играли? Мне тогда стало обидно, будто статья про квейк это уровень школьного сочинения, в то время как парни делают настоящую журналистскую работу, и до этих вот выходных, я именно так и думал. Но гугл спросил, я ответил, и что-то там встало на свои места, и как в первом томб рейдере (называет ли кто-то по правилам тум?), показали катсцену с передвинувшимся неизвестно где куском скалы.

Ну вроде как встретились. Смотрели друг на друга, приглядывались, пытались разглядеть что-то от прошлого, от тех времен, когда одно солнце одинаково слепило сквозь стеклянный проем окна.

Тишина класса, когда все уже ушли домой, и ее фигура, пересекающая двор, и кто-то в черном, ждущий ее на углу.

Забавно вот что, вот что действительно забавно. Я думал будет как, думал скажу ей, что все мол, не приближайся к нему на 100 метров, 100 метров, ясно тебе! Думал, схвачу ее за руку, разверну к себе, думал, она скажет, прости, слышишь, прости меня. На 100 метров!! Конечно… конечно.

«Ты знаешь, я долго думала, я не спала три ночи, мне очень тяжело говорить это, но если ты реагируешь так на все это, если так близко воспринимаешь» «подожди» «понимаешь, я не спала три ночи, и я не знаю, мне кажется» «подожди» «думаю, что нам лучше расстаться»

На желтый пояс они что ли сдавали? Солнце по лужам, по глазам через ветки, воротники подняты, или в чем я был тогда?

В неясности ощущений и нечеткости воспоминаний кажется, что жизнь была бесконечно длинной, что целая сокровищница волшебных моментов и впечатлений скрыта за накарябанным иксом, и нужно только собрать все куски карты, и станет известно точно, сколько шагов от третьей пальмы влево нужно сделать, чтобы попасть туда снова.

Но вот я разлиновываю тетрадку и начинаю заполнять столбцы датами и событиями, и выходит так, что в денди я играл чуть больше года, а в зоопарке был всего два раза, а в то лето, вот ровно те два дня и были, ровно те два дня, а остальное потеряно между одинаковостью просмотренных кинолент, и помнишь тот вечер…

original date: Nov 25, 2014 @ 13:45

Стоит остановиться лишь на минуту, и те же вопросы. Кружиться что ли до обморока как Наташа Ростова? Или что они хотят-то от нас?

Фишка в том, что на любой вопрос «а может и не стоит?», можно ответить «да, пожалуй и не стоит», и умереть молча, так и не сказав никому и ничего.

В какой-то момент показалось, что захудалый творец хтмльной странички лучше и значимее любого идеального потребителя. Но и это лишь на мгновение, понятно, что все это, как говорится, разговоры для бедных.

Про дельфина помню в передаче какой-то было «такой жизнерадостный был чувачок, а теперь какая-то тоска у него сплошная наркоманская, как будто ломает его все время, а я помню его по сейшенам у одного общего знакомого, и как он рассекал там на скейте, или брейкдансил он, что-то такое».

И мы слушали все, и писали тексты под дельфина. И помню еще как вел дневник и записывал там «скука. жду когда закончится день. не хочу идти домой. не знаю чем себя занять», только пораспространеннее и пофальшивее в итоге, но конспектировал четко, и когда вспомнил через пару лет то время, то в памяти всплыли какие-то «возможности», «ощущения полноты жизни» и прочие надуманные вещи, но я открыл страничку и прочитал «скука. не знаю чем себя занять».

Прочитав откровения принца подземелий, задумался.

Есть в прототипах какая-то особая энергия, отсутствующая в законченных играх. Какое-то обещание, как в срифмованных удачно строчках, продолжить которые не получается уже который месяц, но рифма так хороша, что возвращаешься к ней снова и снова, смакуешь и хотя смутно чувствуешь, что на этом и все, оставляешь все же на черный день.

Как приятно было раньше ходить по редким форумам, находить полуработающие экзешники, видеть зачатки механик, первые шаги застревающих во всем подряд героев, цифры очков хайскора, набранные кое-как, 12-м ариалом поверх бэкграунда. И когда удавалось наткнуться на что-то действительно работающее, что-то красиво сложенное, присутствие настоящей игры становилось почти материальным.

В файтинге амона26 есть один удар гаечным ключом, один блок гаечным ключом, один бэкграунд и один противник (на форуме есть картинка с другими, но я до них, видимо, не дошел). Кнопка действий тоже одна, зажав ее, персонаж ставит блок, и бьет при отпуске. Всерьез обсуждать тут, безусловно, нечего.

Но я поиграл в нее пяток минут, посмотрел на скриншоты в теме, и где-то на задворках начала темнеть мысль «куда я сложил исходники? на переноске что ли? или на старом компе есть? надо будет прийти посмотреть что там, может стоит добавить ему возможность плеваться? плеваться. зачем плеваться-то, ну можно подойти и плюнуть кому-нибудь в лицо, а дальше что? не, перебор уже, а может лучше…»

Смешно было, помните? Ну, когда Питос встал на ворота, и… Помнишь, шли вдоль домов, и воротники подняты, шаги уверенные, широко ложатся на асфальт, с пятки на носок, «кикбоксерская походка у тебя» говорил, с чего он это взял? и кличка чудная такая, с чего назвали тебя так? не помню, захаров так назвал. а марию знаешь? да кто ее не знает. вот как…

И брат ее в толстовке найковской, и мой, строил из себя все гангстеров каких-то, Ники из себя строил, но не хватило чего-то. А ему хватило.

В серости пасмурной осени они пересекали парк под острым углом, и паша все равно как главный, в длинном кашемировом пальто.