posts in the [ season twelve ] category
Хочется все время обидеться на кого-то. Типа, вот эти про меня не написали, те на письмо не ответили, корейцы вообще вон игнорят полностью, хотя казалось бы.
И позиция, понятно, детская, непродуктивная. Толкнули в спину с лодки — выплывай сам теперь как-нибудь, скучать не будем.
Но любые «удаления твиттера» при этом такая же детская истерика «ну и ладно, ну и пожалуйста, ну и без вас обойдусь как-нибудь», а сам завернул за угол и смотришь, как там они без меня, играют, задумались? играют похоже… и в нападении Толик уже…
А в идеале опять же, в идеале-то. В идеале ты вышел такой на балкон, вдохнул утра и думаешь «ух и классный же денек будет! еще один!»
Такая все это тоска, конечно. Вишлисты эти все, постики. В идеале ведь хотелось всегда Мастером на Горе быть. Крутить железные шары в шероховатой ладони, осаживать улыбочкой, растворять взглядом за облака.
А в итоге мелочность какая-то. И зловонное бормотание под нос.
Перпендикуляром к корпусу два
«йео, привет!»
и сразу май всей силой своей, и земля вдруг так близко и ясно, и белые лепестки на ветках, отец Рыжего мимо, «здрасьте», не узнал. И смотрю в лицо его, и чуть выше на балкон, отец докуривает, крикнет «домой!» или рано еще? выстреливает бычок на крышу над булочной, «спустись, возьми горяченького», а лицо-то не изменилось, смешно даже, кроссовки, морщины что ли возле глаз? не, не может быть, и бросает имена и клички, и каждое расцветает пролитой акварелью, а слева подъезд Тёмика, и щемит в груди
и Володя вдруг, 35 ему? больше? такой же лохматый, худой, с собакой все той же, не может быть с той же, не живут столько они, но вот же он, и улыбочка набок, и задор как будто бы прежний, и сейчас он сходит за мячом
но делаю вид, что не заметил, а рука теплая такая, живая, и с удовольствием жму ее, и хорошо, что в темных очках.
Пришел я к тому, тоелс, что никто меня не уважает теперь нихера. Вот такой итог.
Вышло так (или выходит еще? окончательный монтаж это или еще почиркаем кадры?), выходит пока так, что гребаная социальная иерархия это и есть венец творения, и никакие шаги в сторону, или выходы за окружность никому не интересны, и оценивается все по прежнему банально и скупо по высоте красного гребешка. И вроде бы как хочется сказать, что ты над или ведешь счет, а по факту — все это лишь омежные отговорки.
И в рамках этой парадигмы мне не то чтобы не хочется, но как-то снова противно жить, и успокаивает лишь то, что я все еще проломлю голову любому из них в уличной драке. Однако это далеко уже не так очевидно. А к старости уйдет и оно, и будешь сидеть как почти разложившийся Де Ниро, уставившись на незакрытую дверь, наивный «кто это?» в момент обесценит подборку великих знакомств, а ничего другого за душой и не будет, да даже и будет — цена тому все равно окажется не велика.